Память и боль белорусской земли

О геноциде белорусского народа

Политика фашистского геноцида на оккупированной территории Беларуси в годы Великой Отечественной войны — это карательные операции и тысячи сожженных деревень, лагеря смерти, гетто и другие места принудительного содержания, показательные казни и устрашающие виселицы в городах. 

Все это пришло в Беларусь 22 июня 1941 года...

Шталаг-352: людей давили танками, применяли извращенные казни

С июля 1941-го по июнь 1944 г.

Лагерь военнопленных, находившийся на территории современного микрорайона Масюковщина в Минске. Мученическую смерть здесь приняли более 80 тысяч человек. Людей содержали в сараях с земляным полом, в жуткой вони и грязи, темноте. Хлипкие нары под телами людей ломались, и часто они оказывались придушенными или раздавленными.

С особым цинизмом относились к проштрафившимся: на несколько дней их садили в миниатюрные клетки с холодным полом и колючей проволокой вместо крыши, встать в полный рост было невозможно. Мало кто это выдерживал. Бушевали болезни, в частности дизентерия.

Изможденные люди при этом тяжело трудились. Умирали сотнями ежедневно. Кто своей смертью, а кого пристреливали, когда бросался к ограждению за гнилой картошкой. Посудой в лагере, в которую наливали несъедобную жижу, иногда служили шапки и даже ладони. 

Применялись порка, повешение, мучительные казни. Например, подвешивали на крюки за подбородок.

По сведениям местных жителей, места захоронения расстрелянных укатывали танком, но даже после этого земля продолжала шевелиться. 

Тростенец. Незаживающая рана 

С осени 1941-го по конец июня 1944 г.

Это крупнейшее место уничтожения людей стоит в одном ряду с Освенцимом, Майданеком, Треблинкой. Тростенец объединяет несколько мест: урочище Благовщина, где расстреливали, лагерь рядом с деревней Малый Тростенец, урочище Шашковка, где несчастных сжигали.

По официальным данным, здесь погибло 206,5 тысячи человек. Но озвучивают и другие цифры: 546 тысяч. 

О них свидетельствуют документы Чрезвычайной госкомиссии от 1944 г. 

Сюда свозили население не только из Беларуси, но и из Австрии, Польши, Чехословакии, Франции, Германии. 

Людей загружали тяжелейшим трудом на нужды фашистов (выращивали овощи, растили скот, чинили обувь-одежду), кто не справлялся — расстреливали.

Любой из охраны мог без причины избить, убить, повесить узника. Во время построения собаки могли в клочья разорвать человека. Существовали и виселицы, мертвые раскачивались на них по нескольку дней. Действовала комната пыток, истязания в которой длились сутки. 

Для массового уничтожения использовались душегубки — специальные автомобили с крытым кузовом и герметичной дверью. В них вывозили в Тростенец узников минской тюрьмы и конц-лагеря по улице Широкой.

Сегодня на месте страшных событий создан мемориальный комплекс. 

Хатынь. Иди и смотри!

22 марта 1943 г.

Трагедия произошла утром 22 марта 1943-го. Накануне в перестрелке с партизанами убит немецкий шеф-командир роты Ганс Вельке. Случай из ряда вон для нацистов. Вельке известен в Германии: спортсмен, олимпийский чемпион 1936 г. Фашисты пришли в ярость. Для подкрепления были вызваны полицейские из Плещениц, а также эсэсовцы особого батальона Дирлевангера. В ходе карательной операции вышли к Хатыни — небольшой деревне из 26 хат. 

Всех, кто там был, согнали в сарай. И подожгли… Жуткие рыдания, крики поднялись над округой. Кто-то вырывается из огня, но падает, скошенный пулей... Дети, старики, женщины, целые семьи. 75 детей до 16 лет, 74 взрослых. Все имена установлены.
 

Шесть человек стали свидетелями хатынской трагедии: единственный взрослый свидетель (Иосиф Каминский) и пятеро детей.

Иосиф Каминский, чья скульптурная фигура с погибшим сыном на руках встречает всех, кто посещает мемориальный комплекс «Хатынь», вспоминал, как поднял обгоревшего сына, а у того свисали кишки...

Сегодня ни на одной карте не найти белорусскую деревню Хатынь Логойского района. На ее месте в 1969 году был открыт мемориальный комплекс «Хатынь», ставший символом всех сожженных деревень Беларуси.

Ола — это 12 Хатыней 

14 января 1944 г.

Почти 80 лет в некогда уютной полесской деревне Ола никто не живет. Фашисты сожгли ее вместе с жителями и теми, кто искал здесь спасения, уйдя из соседних деревень — Здудичей, Чирковичей, Рудни, Искры, Коротковичей, Мормаля... Окруженная со всех сторон лесами и болотами, она казалась надежным укрытием. До освобождения оставалось менее шести месяцев. 

Каратели окружили деревеньку на рассвете. Будто для регистрации стали сгонять жителей в колхозный сарай. Того, кто пытался убежать, настигали пули. Из сарая выводили группами, обещая отвезти в тыл, а вели в другой конец деревни, заталкивали в дома, облив горючим, поджигали. Люди умирали от огня и взрывов гранат, летящих в окна и двери. Стариков и детей живыми бросали в огонь, а выбежавших из пламени — убивали.

Почти две тысячи человек сожжены, погибли здесь под пулями карателей. В небо взмыли 950 детских душ...

Перед тем как уйти из уничтоженной деревни, захватчики глумились над убитыми. Бросали трупы в колодец, в ямы, обливали бензином, жгли. Кое-где прикрывали все снегом. 

Мемориал на месте деревни Ола жертвам сожженных деревень открыли в год 75-летия Великой Победы.

Озаричи. Это не должно повториться

С 10 по 19 марта 1944 г.

Лагерь смерти недалеко от Озаричей, деревни Подосинник, поселка Дерть. Создан гитлеровцами для распространения среди мирного населения и в рядах наступающей Красной армии инфекций и массового уничтожения людей. Сюда сгоняли под предлогом эвакуации. Вместе с узниками размещали зараженных сыпным тифом, специально доставленных из больниц. Заражали и через хлеб, который бросали прямо в грязь. На голой земле на болотистом месте, обнесенном колючей проволокой, с заминированными подходами содержалось около 50 тысяч человек. Им нельзя было разводить огонь, собирать сухие ветки для подстилки, приближаться к ограждениям. Иначе — расстрел...

За несколько дней существования лагеря уничтожено не менее 9000 человек. 

Ежедневно здесь умирали тысячи людей. Их никто не хоронил, трупы намеренно оставляли здесь же. Это была настоящая фабрика смерти, хотя и без крематория. Даже в Бухенвальде и Освенциме у людей были крыша над головой и похлебка, в Озаричах — болото под открытым небом.

Каратели сожгли свыше 9000 (!) сельских населенных пунктов. Многие не возродились. 

Почти 5300 сел и деревень фашисты уничтожили со всеми или с частью жителей.

Нацистами и их пособниками было проведено более 140 крупных карательных операций.

Красный Берег, Минское гетто и множество других мест принудительного содержания гражданского населения — таких 260.

Приведенные факты — лишь некоторая часть примеров, зримо и убедительно иллюстрирующих бесчеловечную суть целенаправленной политики уничтожения не покорившейся оккупантам белорусской нации в годы Великой Отечественной войны. 

Для насаждения нового порядка оккупанты избрали политику геноцида. История деревень Хатынь, Ола, Борки, существование лагерей смерти, гетто, мест принудительного содержания, проведение карательных операций, множество других примеров массового кровавого террора тому подтверждение. 

Белорусский народ хотели поставить на колени, заставить служить. Нет — тогда раздавить, унизить, стереть с лица земли с немыслимой жестокостью. Не получилось. Истинные белорусы привыкли склонять головы перед подвигом, но никогда перед врагом.

Нацистами и их пособниками было проведено более 140 крупных карательных операций, целью которых было физическое уничтожение партизан, разорение экономической базы движения народных мстителей, убийство местного населения и угон трудоспособных в Германию, вывоз ресурсов, сельхозпродукции, скота. Разоренные деревни сжигались, часто вместе с людьми. Таким образом создавалась мертвая зона, где не было никого и ничего... 

Особенно это проявилось в 1943 году во время карательной операции «Зимнее волшебство». Напомним, в ней участвовали латышские полицейские батальоны. За полтора месяца сожжено более 430 деревень, уничтожены тысячи мирных жителей и тысячи угнаны на принудительные работы. 

Счет к фашистам и их пособникам огромный. Уверены, расследование в рамках возбужденного Генеральной прокуратурой уголовного дела о геноциде населения Беларуси в годы Великой Отечественной войны и в послевоенный период дополнит список потерь многострадального белорусского народа.

Дзержинский район был полностью оккупирован немецкими войсками в конце июня 1941 года, и оккупация продлилась более трёх лет — до июля 1944 года^[]. После оккупации нацисты включили район в состав территории, административно отнесённой к Генеральному округу Белорутения.

Для осуществления политики геноцида и проведения карательных операций сразу вслед за войсками в район прибыли карательные подразделения войск СС, айнзатцгруппы, зондеркоманды, тайная полевая полиция (ГФП), полиция безопасности и СД, жандармерия и гестапо

Во всех крупных деревнях района были созданы районные и волостные управы, полицейские гарнизоны из белорусских и польских коллаборационистов и назначены старостом.

      
Расстрельный ров и памятник на месте убийства евреев в Дзержинске

Уже с первых дней оккупации района немцы начали убивать евреев. За годы оккупации на территории района были замучены и убиты не только местные евреи, но и евреи из Минска и стран Западной Европы. Подобные массовые убийства повторялись множество раз во многих населенных пунктах района. В самом Дзержинске (Койданово) евреев убили не сразу, а содержали в условиях гетто вплоть до полного уничтожения.

Для убийства евреев на территории района привлекались также латышские и литовские коллаборационистские формирования, например, «29.5.42 г. передовая команда 24-го полицейского батальона численностью 1 офицер и 30 латышских полицейских под командованием майстера охранной полиции Штайна отправлена в Койданово». К 1 июля 1942 года на территории Белоруссии действовали латышские полицейские батальоны: 18-й, 24-й и 26-й, которые дислоцировались в Минске, Столбцах, а на территории Дзержинского района — в Станьково.

За время оккупации практически все евреи Дзержинского района были убиты, а немногие спасшиеся в большинстве воевали впоследствии в партизанских отрядах.

Установлены 5 мест массовых убийств евреев на территории Дзержинского района и города Дзержинска — Клыповщина, Рыжавка, Скородное, Дзержинск, Скирмонтово:

Клыповщина

Клыповщина — деревня в 4 километрах от Дзержинска. Немцы очень серьёзно относились к возможности еврейского сопротивления, и поэтому в большинстве случаев в первую очередь убивали в гетто или ещё до его создания евреев-мужчин в возрасте от 15 до 50 лет —несмотря на экономическую нецелесообразность, так как это были самые трудоспособные узники. Исходя из этих соображений, в начале июля 1941 года немцы схватили в Дзержинска 16 молодых парней-евреев, отвели их в березовую рощу около деревни Клыповщина и убили их в месте, находящемся сейчас возле железнодорожного полотна в направлении на Столбцы в 150 метрах направо на 793-м километре. Это было первое засвидетельствованное местными жителями массовое убийство евреев в районе.

Рыжавка

Рыжавка (Станьковский сельсовет) — не сохранившаяся деревня и урочище. Немцы выстроили там макет железнодорожного вокзала придуманного города Рыжавка. С осени 1941 года до 1943 года туда привозили туда эшелонами евреев из оккупированных земель Западной Европы (Германии, Чехословакии и Польши) — в большинстве старики. женщины и дети (их потом обобщенно стали называть «гамбургскими» евреями).

Сначала эти эшелоны прибывали в Минск, часть евреев сначала размещали в Минском гетто, а часть сразу везли по железнодорожной ветке Койданово-Станьково на станцию станцию Койданово (как перевалочный пункт для евреев и советских военнопленных также интенсивно использовалась и железнодорожная станция Негорелое). От станции Койданово была проложена специальная железнодорожная ветка к лесу в урочище «Рыжавка» (Рыжавка-Звариковщина) в двух километрах на юго-восток от станции, в 150—200 метрах от посёлка Рябиновка, и часть из этих евреев погибала, не доезжая до Минска, — их сразу везли по этой ветке к расстрельным ямам. Чтобы обреченные люди не сопротивлялись, им врали, что в Рыжавке создается еврейское поселение, и для отвода глаз разрешали везти с собой вещи и инструменты. Обреченных людей выгружали, отбирали все ценные вещи, заставляли раздеться, голых гнали к заранее вырытым ямам и убивали. За подготовку ям для расстрелов отвечал Дмитриев — бургомистр Дзержинска. Среди упавших в ямы всегда было много ещё живых женщин, детей и стариков, которые громко стонали, и раненых часто добивали в ямах гранатами.

На следующий день после каждой «акции» (гитлеровцы предпочитали использовать этот эвфемизм для организованных ими массовых убийств) карательные отряды обыскивали ближние деревни в поисках тех, кто мог бы сбежать во время расстрела. В деревне Кукшевичи жители спрятали двух раненых евреев, но немцы нашли их и убили. Некоторые беглецы смогли уйти, и впоследствии примкнули к партизанам.

По архивным данным (НАРБ. ф. 510 оп. 1), только в урочище Рыжавка с осени 1941 года по 1943 год немцы убили более 15 000 евреев.

В 1975 году на месте расстрелов установлен памятник (у деревни Виноградовка (Дзержинский сельсовет).

Скирмантово

Скирмантово — деревня в 22 километрах от Дзержинска, в 30 километрах от Минска, в 24 километрах от железнодорожной станции Койданово. В начале мая 1943 года в лесах около деревни был создан еврейский семейный партизанский отряд № 106 (во главе с Ш. Зориным^. Бойцами отряда становились беглецы из Минского и других гетто. В августе 1943 года из Минского гетто бежала очередная группа из 30 евреев, но в деревне Скирмантово, по дороге в отряд, была окружена эсэсовцами. Схваченных евреев вместе с местными жителями 29 августа 1943 года заживо сожгли в сарае, каратели также сожгли и саму деревню — 38 домов. Погибли все 30 евреев, а из 170 жителей деревни Скирмантово — 162 человека. После войны в 1956 году на месте трагедии в центре села поставлен обелиск.

Скородное

Скородное (Негорельский сельсовет) — деревня в 24 километрах от Дзержинска, в 53 километрах от Минска, в 8 километрах от железнодорожной станции Энергетик. Летом 1941 года на окраине деревни полицаи из Узды расстреляли семью евреев Кизиных из железнодорожной станции Негорелое — Г. М. Кизина (1891 года рождения), его беременную жену М. Э. Кизину (1901) и их малолетнего сына С. Г. Кизина (1934). На месте убийства установлен памятник.

Гетто в Дзержинске

Немцы, реализуя нацистскую программу уничтожения евреев, создали на территории района 1 гетто — в Дзержинске (Койданово). В этом гетто в период с лета 1941 года до 21 октября 1941 года были замучены и убиты

около 2000 евреев.

В результате расследований было установлено, что главными организаторами убийств евреев района были начальник жандармерии района Ригель; начальник района Дмитриев, который лично принимал участие в расстрелах евреев Дзержинска; начальник районной полиции Шваб Богдан, Витковский Николай, Хаменко Иван, — которые лично принимали участие в расстрелах, сожжениях и других зверствах.

Имеется большой «Список немецко-фашистских преступников и их пособников», составленный ЧГК по расследованию преступлений на территории Дзержинского района.

В Дзержинском районе 3 человека были удостоены почетного звания «Праведник народов мира» от израильского мемориального института «Яд Вашем» «в знак глубочайшей признательности за помощь, оказанную еврейскому народу в годы Второй мировой войны»

• Зуевская Анна и Харитон Елизавета — за спасение Церлюкевича Владимира в Дзержинске;
• Луцкина (Жилич) Александра — за спасение Луцкина Моисея в деревне Мельковичи (Негорельский сельсовет)